Фанфики - Страница 40

Свернув ком тряпья, казначей отправился к выходу. На пороге остановился и, повернувшись лицом к благородному собранию, резюмировал:

– Ну, хозяева хлебосольные… ну, бояре новоявленные… Я вам этого никогда не забуду! Вы у меня кровавыми слезьми плакать будете! За такое моей чести умаление да к казначею славного города неуважение! Что б вам всем… ни дна, ни покрышки! Тьфу на вас!

Плюнул на наш порог и, с гордо поднятой головой удалился, преисполненный праведного гнева и такового же, но — возмущения.

Кое-кто из самых горячих гостей кинулся, было, вдогонку — спустить наглеца с лестницы. Но старшие товарищи лифтёров-энтузиастов остановили, и всеобщее внимание переключилось на казначейшу.

Товарищи из Тамбова не обманывали: имеет место быть пятый-шестой размер. В одну ладонь не взять. Двойной «цвайхандер». Как на рояле — только «в четыре руки». И с цветом тамбовские глазные рентгены вполне угадали: сияют «ледниками Гималаев» даже в полутьме нашего пиршественного зала. А пляшущие оттенки факелов придают этому… «горному пейзажу» жизненность и динамичность.

«Горные вершины
Спят во тьме ночной;
Тихие долины
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы…
Подожди немного,
Отдохнёшь и ты».

«Горные вершины» очень даже не «спят». А нервно туда-сюда… и долина между ними… уже блестит от нервного пота. Ещё немного… и, похоже, начнётся… «отдых». Очень активный.

«Пейзаж» всё острее воспринимается мужской частью аудитории. То есть — всеми присутствующими. И самой носительницей этих… «казбеков и эльбрусов».

После проведённой мужем экспроприации, женщина осталась в нижней рубахе — «срачнице». На мой взгляд — вполне пристойно: длина чуть ниже колена, тонкое полотно, через которое чуть просвечивают контуры тела, пара лямочек на плечах, нормальный вырез, правда, в данном случае… только частично прикрывающий… «горные вершины». Которые ещё и трясутся как в девятибалльное землетрясение.

Добавьте к этому полурастрёпанные волосы, что придавало её облику оттенок домашности, отсутствие обуви — муж забрал сапожки, выражение крайней обиды и полной растерянности на лице.

Хорошо видно, что перед нами девчонка лет 16. Мне видно. Остальным видно привычное для «Святой Руси» — взрослая замужняя женщина, «молодка». В смешной, неприличной ситуации, которой грех не воспользоваться. Хотя бы просто для… группового «землетрясения».

Первая «мисс Америка» тоже была девчушка примерно такого возраста, с переразвитой грудью и спущенными чулками. Что и привело в восторг тогдашнее жюри конкурса. Здесь вместо чулок — полусползшие портянки: муж забрал только сапожки. И здешнее «жюри» тоже… восторгается.

Она стояла, прижавшись к бревенчатой стене нашего зала, пытаясь одновременно прикрыть ладошкой свои выпирающие груди сверху и одёрнуть сорочку снизу.

Драпировок по стенам… я же говорил — пожаробезопасность. А когда она попыталась сдёрнуть скатерть с одного из столов — её руку перехватили и настойчиво попытались усадить на колени к развеселившимся гостям. Она вырвалась и отскочила к стене.

Тамбовскому прототипу и, соответственно, Михаилу Юрьевичу, было легче:

«И в обморок. Ее в охапку
Схватив — с добычей дорогой,
Забыв расчеты, саблю, шапку,
Улан отправился домой».

Как я уже говорил: в «Святой Руси» женщины корсетов не носят. Поэтому в обморок так регулярно не падают. Я — не улан, «в охапку» мне её не снести. Сама пойдёт. И — быстро. Потому как мы, конечно, сплошь благородное собрание, но… такое количество мужиков… приняв такую дозу спиртного… после ссоры с её мужем…

Стоило мне подойти к ней и попытаться взять за руку, как начался крик с истерикой.

«И, вспыхнув вся, она рукой
Толкнула прочь его: „Довольно,
Молчите — слышать не хочу!
Оставите ль? я закричу!..“».

Да я-то… я молчу. А она… как заорёт. Как… как недорезанная свинья с вот такими титьками…

Аж испугался. Тьфу, блин! Опять бестолочь попалася! Дура! Я ж помочь хотел!

«Он смотрит: это не притворство,
Не штуки — как ни говори —
А просто женское упорство,
Капризы — чорт их побери!».

Женские капризы решаются ведром колодезной воды. Наружно и орально. Но не здесь же! Потому как если её… срачница станет ещё и мокрой… и облепит это всё… «гималайское»…

Тогда работаем очередной фанфик.

Даже не фанфик, а просто сквозной стереотип всей романтической литературы. «Благородный рыцарь» — называется. С предварительно подготовленным сценарием, реквизитом и персоналом. Сначала, естественно, пролог:

– Господа! Спокойно! Прошу всех оставаться на местах! То, что вы видите… я знаю что вы видите! Но это — залог. В самом скором времени она будет возвращена мужу. И тогда за всякие… вольности придётся отвечать по закону. Может, кто забыл, чего стоят… вольности в отношении боярских жён? Гости дорогие! Прошу соблюдать спокойствие! Сейчас я её отправлю к Анне Дормидонтовне, к подруге её. Там она и пребудет в целости и сохранности до выплаты долга. Позовите служанку — пусть отведёт к боярыне. А пока… подымем тост за прадедушку нашего светлого князя, великого и мудрого Владимира Всеволодовича, прозываемого Мономахом! У всех налитО? За здоровье… э-э-э… за добрую память славного Мономаха!

«Пролог про залог» прошёл успешно. Народ переключается на близкое: то, что под носом стоит и в руке плещется, а не у стенки дрожит да трясётся.

Я отхожу к нижнему концу стола. Из моих людей — никого, все в делах — кто на верхнем конце за гостями присматривает, кто — во дворе пасёт. Чего-чего… Коней и слуг пасут.